Часть четвёртая, -
По ту сторону вдохновенияИменно так. Не всё в этой жизни сооружается вдохновением, есть в ней место и для необходимого занудства, - потому что, как это ни огорчительно, без занудной работы вдохновение бессильно.
Засим, отодвинув ветра и пропасти, перейдём к более простым вещам, без которых прочее останется недостижимым. Первая из занудных вещей - приведение в порядок тех остатков мозга, которые ещё не съедены всепроникающей дуростью.
В первой части говорилось о формах восприятия и о лжи, создаваемой нами ежесекундно и превращающейся в завесу между нами (вернее, нашим представлением о нас, любимых) - и реальностью-как-она-есть. Теперь же, когда выяснилось, кто виноват, - надо попытаться понять, что делать. Для этого следует первым долгом оценить ситуацию. - И её вполне здраво оценил Будда, предъявив слушателям
Четыре Благородные Истины.Истина первая - истина о дукха.Я намеренно оставляю слово "дукха" без перевода, поскольку его переводят обычно как "страдания", - однако такой перевод неточен. Речь не о страдании как таковом, - а о неудовлетворённости, о постоянном волнении, от которого человек не может уйти ни в радостях, ни в горе. Страдания же возникают не сами по себе, а из неудовлетворённости; неудовлетворённость - из привязанности, превращающейся в постоянную жажду.
Истина вторая - истина о причине дукхаЖажда - и есть причина. Ненасытное стремление удовлетворить свои желания приводит либо к разочарованию, либо к пресыщению, - но в любом случае влекомый жаждой человек начинает создавать карму, вовлекающую его в круговорот, выйти из которого непросто: каждое действие, каждое желание создаёт свои последствия, постепенно отягощая ум и делая освобождение от самообманов весьма затруднительным. Человек погружается в царство развесистых кунтагов, и выход пытается найти посредством кунтагов же: то есть перекладывая свои надежды на счастье на какую-либо из умственных конструкций. А уж как он назовёт он свою конструкцию - Божеством, социальной утопией, богатством, славой, любовью-до-гроба или ещё как-нибудь, - совершенно неважно. Важно, что в конечном итоге ищущий обломается, ибо ни на секунду не покидал пределов потока
собственной жажды, - хотя и честно пытался свою жажду облагородить. Мораль: от страдания не уйдёшь, увеличивая жажду или меняя объект желания. Тут хоть пнём по сове, хоть совой об пень: если жажда останется, то останется и неудовлетворённость, и самообман. Причину надо гасить, а не последствия.
Истина третья - истина о прекращении дукхаК ней мы и подошли в предыдущем абзаце. Как гласит народная мудрость, ремонт нельзя закончить, его можно только прекратить. Вот и с дукха - то же самое. Эту жажду удовлетворить невозможно. Чтобы прекратить дукха, надо остановить свою жажду и ненасытность. Третья истина говорит о том, что для освобождения необходимо устранить собственные страсти, - такие как неведение, агрессию, алчность, зависть, страх. Вместе со страстями разрушаются и привязанности.
Здесь нюанс: говоря о привязанностях, мы имеем ввиду именно
жажду во всей её многоликости, - а не
любовь к другим существам, которая отнюдь не является синонимом привязанности или жажды.
Разница в том, что истинная любовь позволяет нам постичь природу недвойственного бытия, - в силу того взаимного проникновения, которое достигается любовью. Жажда же имеет противоположный вектор: она стремится обладать предметом желания (кажущейся любви), а отнюдь не устранять границы самости. Иначе говоря: любовь - это когда художник пишет картину, соединяя известные только ему миры и отдавая их вовне; а жажда - это когда некто стырит картину из галереи и поместит в закрытой комнате, чтобы любоваться ею до бесконечности.
Итак, отказываясь от привязанностей, человеку нужно пробудить в себе мудрость и любовь, - поскольку и то, и другое делает иллюзорность привязанностей очевидной.
Однако отказ в данном случае - это именно
освобождение, а не самоумерщвление или самоистязание. Избыточная аскеза никому не нужна, как и всё избыточное.
Буддизм - это срединный путь, путь лезвия между крайностями. Нет никакого смысла отказываться от того, что является частью твоей природы, потому что подобный отказ не вызовет ничего, кроме тоски (=> увеличит жажду) и тонкой гордыни (=> увеличит количество привязанностей).
Отказываясь от очередного корнеплода дукхи, буддист не "самое дорогое от сердца отрывает", а освобождается от того, что осознано им как опостылевшее.Истина четвёртая - о пути, ведущем к прекращению дукхаИстина пути повествует, какой именно путь ведёт к освобождению. Его называют Благородным Восьмеричным путём, или Срединным путём. О Восьмеричном пути мы поговорим ниже.
Здесь же, в завершение, замечу: мы, последователи Махаяны, напрочь отрицаем Четыре Благородные Истины.
В "Сутре сердца праджняпарамиты" совершенно верно сказано, что
нет ни страдания, ни причины страдания, ни прекращения страдания, ни Пути. вот так-то.
Но ежели без шуток, то ничего мы не отрицаем. Слова Будды не расходятся со словами из "Сутры сердца".
Это понятно даже при поверхностном осмыслении вопроса.
Срединный путьПродолжим занудствовать. Итак, Срединный путь, он же - Благородный Восьмеричный.
Срединный путь освобождения от привязанностей подразумевает три аспекта (не ступени, а именно аспекта, - поскольку о стадиальности речи не идёт) - мудрость, нравственность, самодисциплина.
Аспект мудрости:
1.
Правильное воззрение: отчётливое понимание непостоянства и изменчивости как основы проявления вещей и феноменов; понимание того, что все причины дукха находятся в сознании, - а стало быть и освобождение находится там же. Это также понимание принципов кармы как взаимосвязи причин и следствий.
2.
Правильное намерение: стремление развить благородные и чистые свойства ума, стремление действовать во благо всех живых существ. Бодхичитта.
Аспект нравственности:
3.
Правильная речь: не вести разгворов, ведущих к ссорам и смутам, не лгать, не браниться, не пустословить. Стараться использовать речь для наставления на Путь.
4.
Правильное поведение: избегать поступков, способствующих накоплению дурной кармы. Источник скверных поступков всегда лежит в невежестве, ненависти или привязанности. Соответственно, нужно избегать тех поступков, которые берут начало в этих мутных источниках.
5.
Правильный образ жизни говорит о добыче средств к существованию. Нехорошо, если профессия связана с преступлением или с причинением страданий живым существам. Конечно, здесь нужно смотреть на мотивацию, - однако согласимся, что забойщик скота, какова бы ни была его мотивация, будет не только повинен в страданиях многих живых существ, - но и создаст в собственном уме такие отпечатки, что оттирать их придётся очень долго. А фишка в том, что оттереть их не только долго, но непросто: влекомый собственной кармой (читай: собственным выбором) человек сам будет ставить себя такие ситуации, что отпечатки будут не стираться, а усиливаться. Поэтому если отпечатки несут благой характер, то жизнь будет становиться лучше, - если же отпечатки дурные, то их сложно превратить в хорошие. Выбор профессии с этой точки зрения очень важен, поскольку профессиональная деятельность - это основное времяпровождение человека.
Аспект самодисциплины: 6.
Правильное усилие направлено на преодоление помех в практике и на взращивание благородных качеств.
7.
Правильное памятование - стремление сохранять постоянную осознанность, чтобы не допускать появления загрязняющих состояний ума не только в медитации, но и в быту.
8.
Правильное сосредоточение подразумевает различные формы буддийской медитации, а также развитие таких качеств, как внимательность и способность концентрироваться, не рассеиваясь.
Скучно, ага?
Но без "скучно" ничего не получится. Это тот самый труд, позволяющий превратить бесформенную глыбу в статую ослепительной красоты. Простого вдохновенного замысла здесь недостаточно, - придётся возиться в пыли.
Потому что пока человек не научится управлять своими страстями; пока он будет скован привязанностями и страхами; пока он не научится относиться с проникновенной внимательностью ко всему миру; пока он не дисциплинирует собственный попрыгучий умищще, - ни о каких Нирванах говорить не приходится. Да и не только о Нирване. Рассредоточенное дёрганое существо не способено вообще ни на что настоящее и большое, - потому как большое-настоящее требует определённой свободы. В первую очередь - свободы от ерундовой суетливости.
Нельзя взлететь, обвешавшись авоськами. Грамотному избавлению от авосек и учит занудный Восьмеричный путь.
А занудный он именно потому, что в ваших авоськах ничего интересного и оригинального не обнаруживается.