Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

Расширенный поиск  

Новости:

Автор Тема: "Парсифаль" Вопросы и ответы  (Прочитано 4267 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
"Парсифаль" Вопросы и ответы
« : Январь 29, 2014, 19:08:23 »

Предлагаю тут собрать вопросы и ответы, заданные ночью. Надеюсь, это поможет в разгадке ребусов. Прошу добавлять ответы на свои вопросы и те, что возможно забыл добавить я.

Быть может, ты, поэт, расскажешь, где мы, и зачем? Для чего князя, рыцаря, поэта, и древнего духа (мне кажется, я также видел тень Итера, павшего в бою) собрали здесь, кто сделал это, и как бы мне покинуть это место - без меня Гардарц, боюсь, достанется Кламиду?

Время чудес на Эрине - ночь. А путешествие к величайшему из чудес может начаться только во время чудес.
Но те, кто сами неразрывно связаны с этим временем, будут ставить преграды. Берегите себя.

В своё время и король фоморов Индех, и первопоэт Амергин вступали в противостояние с сыновьями Дану.
Кто знает, насколько они переменились сейчас.
Вы знаете.
Вы, король фоморов, переменились? Сейчас Вы помогаете сыновьям Миля?
Охотно отвечу, королева.
Я не переменился и меняться не намерен.
Вместе с Амергином мы помогаем сыновьям Миля, каждый по-своему.


Вильям сказал:

Знай, что и я, в конце концов,
Войду в плеяду тех певцов,
Кто дух ирландский в трудный час
От скорби и бессилья спас.
Мой вклад ничуть не меньше их:
Недаром вдоль страниц моих
Цветет кайма из алых роз -
Знак той, что вековечней грез
И Божьих ангелов древней!
Средь гула бесноватых дней
Ее ступней летящий шаг
Вернул нам душу древних саг;
И мир, подъемля свечи звезд,
Восстал во весь свой стройный рост;
Пусть так же в стройной тишине
Растет Ирландия во мне.



Задам и я прямой вопрос королю фоморов. Ответьте, ваше величество. Кто на самом деле моя возлюбленная Оргеллуза человек, или одна из племени Дану, притворяющаяся человеком?
Хороший вопрос.
У меня ли спрашивать о Вашей возлюбленной или не у меня, - как знать?

Вильям сказал:

Печальный, гордый, алый мой цветок!
Приблизься, чтоб, вдохнув, воспеть я мог
Кухулина в бою с морской волной -
И вещего друида под сосной,
Что Фергуса в лохмотья снов облек,-
И скорбь твою, таинственный цветок,
О коей звезды, осыпаясь в прах,
Поют в незабываемых ночах.
Приблизься, чтобы я, прозрев, обрел
Здесь, на земле, среди любвей и зол
И мелких пузырей людской тщеты,
Высокий путь бессмертной красоты.
Приблизься – и останься так со мной,
Чтоб, задохнувшись розовой волной,
Забыть о скучных жителях земли:
О червяке, возящемся в пыли,
О мыши, пробегающей в траве,
О мыслях в глупой, смертной голове,-
Чтобы вдали от троп людских, в глуши,
Найти глагол, который Бог вложил
В сердца навеки смолкнувших певцов.
Приблизься, чтоб и я, в конце концов,
Пропеть о славе древней Эрин смог:
Печальный, гордый, алый мой цветок!


« Последнее редактирование: Январь 29, 2014, 19:34:20 от Парсифаль »
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #1 : Январь 29, 2014, 19:08:54 »

Хочу задать вопрос достопочтенному первопоэту.

Все рыцари в походе, они ищут Священный Грааль. А что же делать нам, дамам, в своих замках? Только ли ждать? Или от нас еще что-то требуется, какая-то помощь?

Вы можете отправлять горячие просьбы Небесам, чтобы народ холмов не коснулся Ваших мужей. Ибо чары их - забвение, и минуты в их чертогах - века.

Рассказал Вильям:

Ханрахан, учитель огородной школы, мужчина высокий, сильный и огненнорыжий, вошел в амбар, где сидели в Самайнский сочельник деревенские мужчины. Амбар этот был когда-то жилым домом, но потом его хозяин выстроил себе другой дом, лучше прежнего, а в старом снес перегородку, сделав из двух комнат одну, и стал держать там всякий нужньй и ненужный хлам. В старом камине разожгли огонь, в бутылках горели маканые свечи, а на досках, положенных на два бочонка так, что получилось подобие стола, стояла черная, в кварту, бутылка виски. Мужчины сидели по большей части у огня, и один из них пел длинную путаную песню об одном человеке из Мунстера, и еще об одном, из Коннахга, и как они поссорились из-эа того, чья провинцня будет лучше. Ханрахан подошел к хозяину дома и сказал: «Мне передали твои слова»; но, сказавши так, запнулся, потому что старик, сидевший одиноко у двери и одетый в рубаху и порты из суровой небеленой фланели, судя по виду— горец, смотрел на него, не отрываясь, и что-то бормотал, тасуя в руках засаленную колоду карт. «Не обращай внимания, — сказал хозяин дома, — просто бродяга какой-то, зашел сюда не так давно, ну, мы и пригласили его остаться: Самайн ведь все-таки, но знаешь, сдается мне, что он немного того. Ты только послушай, что он там говорит.»
Они прислушались оба и услышали, как старик бормочет себе под нос, тасуя карты: «Пики и Бубны, Смелость и Власть; Трефы и Червы, Знанье и Радость».
«Вот так он и талдычит одно и то же, наверное, с час уже»,— сказал хозяин дома, и Ханрахан отвел от старика взгляд, так, словно ему было неприятно на него смотреть.
— Мне передали твои слова, — снова сказал Ханрахан. — Он в амбаре, и с ним три его двоюродных брата из Килкриста, так сказал твой человек, и еще там с ним соседи.
— Мой двоюродный брат хотел поговорить с тобой, — сказал хозяин дома, и обратился к молодому парню в грубой ворсистой куртке, сидевшему у огня и слушавшему песню: — Вот тот самый Рыжий Ханрахан, для которого у тебя известие.
— Это добрые вести, воистину, — сказал парень, — потому что я принес их тебе от твоей зазнобы, от Мэри Лавелл.
— А как они к тебе попали и откуда ты вообще ее знаешь?
— А я ее и не знаю вовсе, просто я бьи вчера в Лохри, и один ее сосед, с которым я торговался, сказал, что она просила передать тебе пару слов, если на ярмарке окажется по случаю кто из этих мест, а новость такая, что мать ее померла недавно, и если ты еще не передумал к ней переселиться, она, мол, давала тебе свое слово, и она его сдержит.
— Так я и сделаю, — сказал Ханрахан. — И еще она просила тебя поторопиться, потому как если пройдет месяц, а мужчины у нее в доме так и не будет, так там есть участок земли, и его тогда отдадут другим людям.
Когда Ханрахан услышал эти его слова, он тут же встал со скамьи, на которую только-только было сел. «Я, пожалуй что, и впрямь потороплюсь, — сказал он, — луна стоит полная, и если я к утру доберусь до Килкриста, то назавтра до захода солнца точно уж буду у нее.»
Когда все прочие услышали эти его слова, они над ним стали смеяться, что вот он, мол, как спешит к своей ненаглядной, а один его спроси, как же он так возьмет да оставит свою школу в старой печи для обжига
извести и кто ж, кроме него, станет обучать так славно деревенских ребят. Он же ответил, что ребята будут только рады, когда придут завтра утром, и никого там не застанут, и некому будет их мучить; а что до него, то где он, там и школа, чернильница-де у него на шее подвешена на цепочке, а Вергилий с задачником — в карманах куртки.
Несколько человек пригласили его выпить на посошок, а парень поймал его за полу куртки и сказал, что, мол, нехорошо будет с его стороны уйти вот так, не спев им ту самую песню, которую он сложил во славу Венеры и Мэри Фавелл. Ханрахан выпил стакан виски, но, выпив, сказал, что задерживаться он не будет, а отправится прямо сейчас в путь.
— Куда тебе спешить, Рьвкий Ханрахан? — сказал ему хозяин дома. — Вот женишься, тогда уже не до гулянок будет, а мы тебя, поди, не скоро таперича увидим.
— И не останавливай меня, — сказал ему на это Ханрахан,— душа моя вся уже в дороге, и тянет меня к той женщине, которая за мной послала, и зудит, как ей там одиноко и как она меня ждет.
К нему подошли еще другие и принялись его упрашивать, такой он, мол, славный был им приятель, и столько знал и песен, и шуток, и прибауток всяких, и неужто он их теперь так вот запросто оставит. Он же отказал им всем, стряхнул с себя их руки и пошел к двери. Но едва он только ступил на порог, встал с места своего давешний чудной старик, положил ему на руку свою ладонь, сморщенную и высохшую скрозь, ни дать ни взять птичья лапка, и сказал: «Да нет, Рыжий Ханрахан — он ученый человек и великий песенник к тому же; ясное дело, он не уйдет ог такой компании, да еще в Самайнский вечер. Давай-ка, — сказал он, — ты останься и сыграй со мной разок в карты; эта вот колода столько повидала на своем веку, и такая уж она старая, что, почитай, все богатства мира выиграли через нее и проиграли».
Тут один из парней сказал, глядя на его босые ноги: «Не много же из тех богатств при тебе задержалось, отец», — и все они засмеялись. Но Ханрахан смеяться не стал, а сел тут же на скамью, не сказавши ни слова. Тогда один из них сказал: «Так, значит, ты с нами все-таки останешься, а, Ханрахан?» — а старик ему на это: «Конечно, останется, ты ведь слышал, что я его об этом попросил?»
Они все глянули на старика эдак странно, словно бы дивясь, откуда он такой взялся. «А взялся я издалека, — сказал старик,— и через Франупо я шел, и через Испанию, а еще по-над Лох Грейне, где разные ходы есть и выходы, и никто еще ни в чем мне не отказывал.» И тут они все замолчали, и пропала у них охота задавать вопросы, и стали они играть.
Шестеро сели у досок, а остальные стояли за их спинами и смот-рели. Два-три роббера они сыграли на так, а потом старик достал из кармана монетку в четыре пенни, да такую уж стертую, что только вот не прозрачную, и всех остальных пригласил ставить на кон. Все поставили, и как ни мало денег оказалось поначалу на досках, когда начали они с удачею вместе переходить от одного к другому, сумма всякий раз и выигравшему, и проигравшему казалась стоящей. И бывало так, что счастье отворачивалось от игрока, и у него не оставалось при себе ни пенни, но тогда кто-нибудь ему одалживал немного денег, и он потом свой долг из выигрыша возвращал, и ни разу не вышло так, чтобы кому-то подолгу везло или же, напротив, не везло.
Один раз Ханрахан сказал было смутно, как если бы во сне: «Надо бы мне уже и в дорогу»,— но тут ему пришла хорошая карта, он ее разыграл, и ему вдруг стало везти раз от раза все больше. А еще немного позже Ханрахан подумал про себя о Мэри Лавелл и вздохнул; но тут удача от него отвернулась, и он опять про нее забыл.
Но вот фортуна перешла наконец к старику и оставалась с ним, покуда все денни, которые у них были, не ушли к нему, и старик стал странно так посмеиваться и пел все чаще под нос себе свои «Пики и Бубны, Смелость и Власть», и так далее, как если бы то бьи куплет из песни.
И, если бы кто взглянул теперь на них на всех со стороны, на то, как смотрят они старику на руки, когда тот сдает карты, и как раскачи- ваются из стороны в сторону их тела, он подумал бы непременно, что не иначе они крепко выпили или же поставили на кон все, что было у них за душой на этом свете; но дело-то было вовсе не так: квантовая виски, которую начали они как раз перед игрой, так и стояла себе на столе, чуть початая, и денег было на кону — с полдюжины шиллингов и шестипенсовиков да пригоршня меди впридачу.
«Вы хорошо выигрываете и вы проигрываете хорошо, — сказал им старик, — и в игре вы всей душой.» Он стал тасовать колоду так
и сяк, да столь быстро, что в конце концов карт не стало видно, а появились у них перед глазами как будто бы огненные круги, как если мальчишки вынут из костра горящие хворостинки и примутся писать ими в воздухе вензеля; а после им почудилось, что в комнате стало совсем темно, и они больше не видели ничего, кроме рук его и карт.
И в ту же секунду промежду рук у старика прыгнул, откуда ни возьмись, заяц, и никто так и не понял, одна ли из карт превратилась вдруг в зайца или же он получился как-то сам собой, из ничего, но заяц был и носился по полу в амбаре так быстро, как только могут бегать зайцы.
Одни принялись следить за ним, но большинство смотрели, не отрываясь, на старика, и, пока они смотрели, промежду рук у того проскочила борзая, а потом еще одна, и еще, покуда не очутилась в амбаре целая стая борзых, гоняющих по полу зайца.
Игроки теперь повскакивали все на ноги, спинами к столу, и уворачивались, как могли, от борзых, едва не оглохнув от лая. Борзые были что надо, но зайца взять никак не могли, пока наконец как будто бы порыв ветра не распахнул настежь дверь; заяц подобрался весь, прыгнул через доски, на которых играли, и выскочил во альму через порог, а следом за ним той же самой дорогой, через доски и в дверь, поыяскакивали и собаки.
Тогда старик крикнул во весь голос: «Ату его, айда за псами, айда за псами, сегодня будет славная oxora!» — и тоже выбежал из двери вон. Однако же, хоть все они и были заядлые охотники, никто за ним следом не поспешил, один только Ханрахан поднялся с места и сказал:
— Я пойду, я-то, пожалуй, пойду. — Лучше бы тебе остаться с нами, Ханрахан, — сказал ему на это молодой парнишка, стоявший к нему ближе всех, — ох и крепко ты можешь влипнуть с этим стариком.
Но Ханрахан сказал: — Пусть игра будет честной, пусть игра будет честной, — и, спотыкаясь, будто пьяньй, вышел из амбара, и, как только он вышел, дверь за ним захлопнулась сама собой.
Сперва ему показалось, что старик стоит прямо перед ним, но то была всего лишь тень, которую полная луна отбрасывала перед ним на дорогу, и тут он услышал, как псы гонят зайца где-то впереди, по широким зеленым полям Гранаха, и он побежал вперед что было
сил, ибо ничто не удерживало его на месте. Сколько-то времени спустя он добежал до места, где поля стали куда меньше и обнесены были по краю стенами из не скрепленных раствором камней; Ханрахан перепрыгивал через стены, и камни сыпались вниз, но он не возвращался, чтобы положить их на место; потом он прошел то место, где река уходит под землю, неподалеку от Баллили, и услышал, как борзые гонят зайца куда-то вверх по реке. Вскорости бежать ему стало тяжело, поскольку дорога шла теперь в гору и луна ушла за тучи, так что ему едва было видно, куда он бежит; один раз он попьггался было сойти с тропы и срезать через луг, но тут же нога его провалилась в болотную вымоину, и пришлось ему вернуться на тропу назад. И сколько времени он так бежал и в какую сторону несли его ноги, он и понятия уже не имел, но в конце концов он очутился на голой горной вершине, сплошь поросшей вереском, и охоты не было слышно нигде, и вообще ничего ему не было слышно.
Но вот опять донесся до него собачий лай, сперва издалека, потом куда как ближе, и, когда собаки стали лаять совсем уже рядом, оказа- лось вдруг, что лают они откуда-то сверху, и в ту же минуту охота пронеслась, невидимая, у него над головой; потом она ушла на север, затихла, и больше он ничего уже не слышал. «Это нечестно, — сказал тогда Ханрахан, — это нечестном Идти он больше не мог и сел, где стоял, прямо в вереск, в самом сердце Слив Ахгга, потому что долгая дорога отняла у его тела все силы, до последней капли.
Немного погодя он вдруг заметил, что рядом с ним — какая-то дверь, и дверь открьпа, и оттуда льется caer, и он удивился, как это так: дверь была от него буквально в двух шагах, а он ее не заметил. Как ни было это ему тяжело, он встал и вошел в эту дверь, и хоть снаружи стояла ночь, внутри, за дверью, бьи ясный день. Тут же на глаза ему попался и старик, он собирал в лукошко летние травы: тимьян и зверобой, и такой от них шел дух, как будто все запахи лета смешались воедино. И старик сказал: «Долгонько же ты шел к нам, Ханрахан, ученый человек и великий песенник.
И с этими словами он провел его в огромный светлый дом, где каждая прекрасная или же чудесная вещь, о которой слышал когда-либо Ханрахан, и всякий мыслимый и немыслимый цвет нашли свое место. В глубине дома устроен был помост, и на помосте сидела
в кресле с высокой спинкой женщина, самая красивая на свете женщина, какую Ханрахан в жизни видел; лицо у иее было удлиненное и бледное, на голове венок из множества цветов, а вид усталый, как будто бы она долго-долго чего-то ждала. А на приступочке подле помоста сидели четыре седые старухи, одетые во все серое, и одна держала на коленях большой такой котел; другая — огромный серый камень, такой уж большой и тяжелый, но она его держала легко, как будто он ничего и не весил; у третьеи в руках было длинное-предлинное копье, без наконечника, но заточенное остро на конце; четвертая же старуха в руке держала обнаженный меч.
Ханрахан долго стоял и смотрел на них, но ни одна из них не сказала ему ни слова, ни даже не глянула на него. И на языке у него так и вертелся вопрос, кто та женщина в кресле, похожая на коро- леву, и чего она ждет; и вроде говорить он привык когда и с кем угодно и отродясь никого не боялся, но тут вдруг нашла на него оторопь, и неудобно стало ему говорить первым с такой красивой женщиной да еще в таком знатном месте. Потом он хотел было спросить, что за предметы держат в руках четыре серые старухи и почему они держат их так, словно это величайшие на свете сокрови- ща, но он никак не мог найти подходящих для этого слов.
Тогда встала, наконец, с приступочки первая старуха, подняла перед собой на вытянутых руках свой котел и сказала: «Радость», — а Ханрахан смолчал. Следом встала вторая старуха, с камнем в руках, и она сказала: «Власть»; и третья встала с копьем и сказала: «Смелость»; и четвертая встала с мечом и сказала: «Знание». И каждая, сказавши свое слово, подождала немного, как будто для того, чтоб Ханрахан успел задать вопрос; он, однако, так ничего и не сказал. И тогда все четыре старухи вышли в дверь, унося с собой свои сокро- вища, и на самом на пороге одна из них сказала: «Мы ему без надобности»; а другая сказала: «Как он слаб, как он слаб»; а третья: «Он испугался»; а последняя сказала: «Весь ум его куда-то делся». И потом они сказали все хором: «Ахтга, дочь Серебряной Руки, останется и дальше спать. Какая жалость, какое великое горе».
А следом женщина, похожая на королеву, испустила вдруг вздох, да такой тоскливый, что Ханрахану почудилось — так вздыхают иногда разве что скрытые под землей реки; и будь дворец хоть вдесятеро больше и прекрасней, и сияй он стократ сильнее, и то не смог бы Ханрахан совладать со сном, который напал на него внезапно; он зашатался, как пьяный, и упал прямо там, где стоял.
Когда Ханрахан проснулся, в лицо ему светило солнце, но на траве повсюду вокруг него лежал иней и на речушке, что вилась невдалеке, той самой, что течет через Дойре-квил и через Дрим-на-род, был лед. По очертаниям холмов и переблеску Лох Грейне вдалеке он понял, что лежит на одной из вершин Слив Ахтга, но как он сюда попал, он не помнил; все, что случилось в амбаре и потом, все ушло куда-то, и осталась только страшная усталость и ломота в костях.
С той поры прошел ровно год, и вот в деревне Каппахталь, в доме у дороги, сидели у огня мужчины; дорогою пришел к их дому Рыжий Ханрахан, очень худой и оборванный, и волосы отросли у него аж до плеч и были словно бы нечесаны отродясь, он попросил у них позволения войти в дом и отдохнуть немного; они пустили его с радостью, потому как был на дворе Самайнский вечер. Он сел с ними, ему налили стакан виски из квартовой бутылки; потом они увидели у него на шее маленькую чернильницу, подвешенную на цепочке, поняли, что он человек ученый, и стали просить его рассказать им что-нибудь про греков.
Ханрахан вытащил было из кармана Вергилия, но обложка у книги оказалась вся черная и вздулась пузырями от сырости, а страницы, когда он открыл книгу, оказались желтее желтого; но даже и это было не так уж важно, потому что в книгу он смотрел как человек, которого в жизни не учили ни единой букве. Там был один молодой парнишка, и парнишка этот стал смеяться над ним и говорить, что какой, мол, смысл таскать с собой такую тяжесть, когда ты грамоту все равно не знаешь.
Ханрахан, озлившись, сунул Вергилия обратно в карман и спро- сил, не найдется ли у них в доме по случайности колоды карт, потому что карты лучше книг. Когда достали карты, он взял их в руки и стал тасовать, и, пока он тасовал, что-то смутное забрезжило словно бы у него в голове, и он схватился рукой за лицо как человек, который мучительно пьггается что-то важное вспомнить, и сказал: «Я был тут с вами раньше, и где вообще я был в такую же вот ночь, как эта — а потом он вскочил вдруг на ноги, так что карты посыпались на пол, и сказал еще, уже громче:
— Кто из вас принес мне весточку от Мэри Лавелли — Мы видим тебя сегодня в первый раз, и никто из нас и слышать не слышал о Мэри Лавелл, — ответил хозяин дома. — А кто она такая и о чем ты вообще говоришь~
— Была такая же ночь, год назад, и я сидел в амбаре, и еще там были люди, они играли в карты, деньги лежали на столе, и люди зги перепихивали их от одного к другому, а потом еще к другому — а мне передали весточку, и я вышел, чтобы идти к моей любимой, которая ждала меня, к Мэри Лавелл. — А затем Ханрахан выкрикнул в полный голос: — Где я был все это время? Где я был весь этот год?
— Трудно сказать, где ты все это время был, — сказал самый старший из сидевших в комнате, — и в какие тебя носило дали; похоже, не с одной дороги пыль на твоих ногах, потому что многие пропадают вот так, а после ничего не помнят, — сказал он, — ежели коснулся их однажды кто из знати
— Твоя правда, — сказал другой. — Знавал я однажды женщи- ну, так она пропала и скиталась бог знает где аж целых семь лет; потом она вернулась и рассказывала близким своим, что часто за эти годы рада была, если ей давали похлебать свиного пойла. А тебе, земляк, сходить бы поперед всего к священнику, — добавил он, — и пусть он снимет с тебя все как есть, что бы на тебя ни наложили.
— К любимой моей, к Мэри Лавелл, вот я к кому сейчас пойду,— сказал Ханрахан, — и так я слишком уж подзадержался. Откуда мне знать, что с ней могло случиться, за целый-то год?
И он направился было к двери, но они все принялись его упраши- вать остаться хотя бы на ночь и набраться перед дорогою сил; оно и в самом деле ему было куда как кстати, потому что бьи он слаб, а когда ему дали поесть, ел он так, как будто отродясь еды в глаза не видел, и один из них сказал: «Да, этого, видать, пасли на тощей травке».
Вышел Ханрахан из дому, когда совсем уже было светло, и время тянулось для него долго, дольше некуда, покуда не добрался он до дома Мэри Лавелл. Но когда он до дома ее все ж таки добрался, то увидел, что дверь в доме сломана, что солома с крыши пообсыпалась и что нет в округе ни одной живой души. Он пошел тогда к соседям и стал их расспрашивать, что такое с ней случилось, но и те тоже знали немного: из дома ее, мол, выгнали, потом она вышла замуж за какого-то наемного рабочего, и они уехали искать работу не то в Лондон, не то в Ливерпуль, не то в другой какой большой город. И так он никогда и не узнал, к лучшему переменилась жизнь ее или к худшему, потому как не встречал ее с тех пор ни разу и даже весточки от нее никакой не имел.
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #2 : Январь 29, 2014, 19:11:06 »

Как это ни парадоксально, дорогой князь, - я полагаю, что сейчас для Вас не очень важно знать, кто из нас покровительствует сидам, а кто - людям. Ночью мы в любом случае даём не-ложные ответы. Поэтому ночью мы равны для вас, - хотя и обладаем разными сведениями.

Днём разница будет более существенной.
Странное рассуждение, Ваше Величество, ежели не сказать бОлее. Если информативность координаторов различна, а они, в любом случае, говорят правду, то важно задать вопрос и получить информацию, а не отсутствие информации. Вопрос лучше задать тому, кто знает ответ, разве это не очевидно? :) Таким образом, самым важным фактором для вопрошающего является владение координатора нужной информацией, а это зависит от роли координатора и ни от чего более.

Мой вопрос Вам: Кто из вас, Вы или первопоэт, достоверно и точно владеет информацией о том, кто именно является среди нас сидом и только притворяется человеком?
Несложно сказать.
Это известно тому, кто возглавляет войско.
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #3 : Январь 29, 2014, 19:14:19 »

Хочется добавить и этот ответ

Ищите пути, рыцари - пути межд заповедных мест, рассвет скоро...

Сказали древние старину мест:

1.ТЕМАЙР

Те-майр иначе крепость Tea, дочери Лугай-да, сына Ита, что была женой Гейде Оллготаха. Когда был он королем, слаще звуков арфы казался каждому в Ирландии голос другого, ибо воистину велики были в ту пору между ирландцами доброта и дружество. Оттого-то и почитаются валы Тары больше всех прочих, что был здесь первый уговор между мужчиной и женщи-ной в Ирландии - между Tea, дочерью Лугайда, и Гейде Оллготахом.

Иначе же Темайр, Тейпе-мур, валы Тепе, дочери Бахтера, короля Испании, что жила с Кантоном, сыном Катменна, короля Британии, пока не умерла вместе с ним. Гейтиурун, идол бриттов, был отдан ими в поручительство за то, что воротится она в Испанию живая иль мертвая. Оттого-то после смерти и перевезли туда ее тело, а вокруг могилы насыпали вал - Тейпе-мур. Увидела его Теа, жена Эремона, та, которой, когда прибыли они в Ирландию, были отданы все холмы, что только пришлись ей по нраву. И повелела она возвести на холме Темайр валы такие же, как у Тепе, и похоро-нить себя там. Потому и говорится Темайр.

Темайр, Друим Кайн, Лиатдруим, Катайр Крофинд, Друим Де-кин 1 - вот пять названий Тары.

Или иначе: Темайр от греческого слово теморио, что по-латин-ски значит конспицио2. Ученые люди утверждают, что отсюда назва-ние того места, что зовем мы Темайр. О любом заметном и досто-славном месте, будь оно в доме, на равнине или еще где, можно сказать так. То же находим мы и в словах скотов - темайр на туата и темайр ин тойге,- которые, говоря об этом слове, приводит в своем Словаре Кормак3. Оттого и требует этот город лишь для себя того, что принадлежит многим4, но сейчас по праву носит он это имя, ибо нет во всей стране города досточтимее этого и корол его владеет всем островом скотов.

3. PAT ЭСА

Почему так называется Рат Эса? А вот почему. Эса была дочь Эохайда Айрема и Этайн и приемной до-черью Мидира из Бри Лейт. Это она привела Мидиру по сотне голов каждого скота, когда похитили Этайн у Эохайда из Фремайн. Никто не знал, кто почтил ее и куда увел, пока не сказал Кодал Крин-кихех или, иначе, Кринкозах: "Мидир увел ее в Бри Лейт". Девять лет потом осаждал Эохайд Бри Лейт5, а Мидир противился ему. Когда ж победил Эохайд, привел ему Мидир в Бри Лейт трижды двадцать женщин, во всем похожих на Этайн, и сумел среди них Эохайд узнать свою дочь, что родила потом Мес Буахала, мать Конайре.

Отправился потом Эохайд к Мидиру потребовать назад свою жену и возмещение за содеянное. Вернул ему Мидир жену, а в возмещение дал проход через Мойн Ламрайге, лес на Брефнэ, чистое от камней место в Миде и тростниковые заросли в Тетба. Тогда спросил Эохайд свою дочь, какое место выберет она себе в Ирландии, и захотела та взять Рат Эса, откуда могла она видеть три чудесных зрелища: Сид ин Брога, Дума на Гиалл6 в Таре и Дун Кримтайн в Этаре. Оттого и говорится Рат Эса.

Вот чудесные места Бруга.

Дом дочери Форанна. Могила Дагда. Стена Морриган. Могила Мата - из его голени вытекает Инбер Колпта. Дворец Кримтана Ниа Найр, что был там похоронен. Могила Федлимида Рехтмайра. Каирн Конна Кеткатаха. Могила Кайрбре Лифехайра. Очаг Фиаха Срайб-тине и пр.

Вот история Бруга.

Во-первых, Ложе Дагда. Затем два Сосца Морриган. Место, где родился Кермайд Милбеойл, сын Дагда. Могила Боанд, жены Нехта-на, сына Нуаду. Это она привела с собой собачку по имени Дабилла, отчего и называется так Кнок Дабилла. Холм Треска. Могила Эс-клама, брегона Дагда, которая ныне зовется Ферта Патрайк. Гребень и Ларец жены Дагда, два холма. Могила Аэда Луйргнеха, сына Дагда. Пещера Буайлка Маленького. Могила Келлаха, сына Маэл Коба. Могила коня Кинеда, сына Иргалаха. Темница Лиат Махи. Глен ин Мата, которое, как говорят иные, было черепахой. Камень Буйде, сына Муйрида, место, где лежит его голова. Камень Бенна, место, где убили Мата, у которого было семь раз по двадцать ног и семь голов. Холм Костей Мата. Каменная стена Энгуса, сына Крундмаэла. Зрачок глаза Мидира и пр.7

5. ИНБЕР АЙЛБИНЕ

Почему так названо Инбер Айлбине? А вот почему. Однажды Руад, сын Ригдонна, сын правителя Фир Му-риг, собрал людей и на трех кораблях отправился встретиться со своим приемным братом, сыном короля Лохланна, что за морем. Когда добрались они до середины пути, встали корабли в море, словно держали их якоря. Тогда перелез Руад через борт своего корабля, дабы узнать в чем дело. Проплыл он под кораблем и увидел девять прекраснейших во всем свете женщин, которые по трое держали каждый корабль. Увели с собой женщины Руада и по одной ночи провел он с каждой из них на сухой земле или ложах из бронзы. И одна из них зачала от него, и тогда обещал Руад вернуться обратно, если будет ему удача в пути.

Потом приплыл Руад к дому своего приемного брата и осТА-вался там семь лет, а потом отправился назад, но не выполнил своего обещания и поплыл прямо к Маг Муйриг. Взяли тогда женщи-ны родившегося у них сына и отправились в погоню за Руадом в брон-зовом корабле, но не смогли догнать его. Тогда убила женщина сво-его единственного сына и единственного сына Руада и швырнула его голову вдогонку Руаду. И сказали тут все в один голос: "Это ужасное деяние! Это ужасное деяние!" Оттого и говорится Инбер Айл-бине.

7. МИДЕ

Почему так названо Миде?

А вот почему. Миде, сын Брата, сына Деота, первым возжег в Ирлан-дии огонь для потомков Немеда 8. Шесть лет горел тот огонь, и были зажжены от него все главные огни Ирландии. Оттого и полагаются наследникам Миде мешок зерна и свинья от каждого жилища. И ска-зали тогда ирландские друиды: "Воистину недобрый дым9 несет на огонь, зажженный в этих краях". Потом созвали всех ирландских друидов в один дом и, как подсказал Миде, вырезали им всем язы-ки, а он похоронил их в земле Уснеха. А потом уселся на них Ми-де, первейший друид и хранитель преданий Ирландии, а приемная мать его, Гайрех, дочь Гумора, сказала: "Воистину велик тот, кто си-дит здесь сегодня ночью!" Оттого-то Уснех и Миде.
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #4 : Январь 29, 2014, 19:15:20 »

Поведайте, любезный Амергин, известно ль Вам, кого первым из людей похитить сиды помышляют?

Путаны судьбы...
Видно лишь тени.
Путь тени странен.
Между камнями,
В травах высоких,
В чаще лесной,
Звездной дорогой,
В сполохах пламени.
Ясен след птицы
В небе лазурном...
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #5 : Январь 29, 2014, 19:16:02 »

Государь! Король фоморов! Вопрошаю!
А тот кто был убийцей... Кто вслепую, вонзил мне дротик в переносицу. Кто снял с меня багровые доспехи. Кто зовется повсюду "Красным рыцарем". :ag:
Он здесь соратник мой... иль недруг?
Прославленный О'Хогуса сказал:

О! посадивший древо,
узришь ли, что созрело?
Плодов с ветвей прекрасных
ждешь не напрасно ль красных?

Дождешься ли на оном
в саду твоем зеленом
цветов, проживши доле?
О, доля в сей юдоли!

Иль мнишь: плоды созревши
сорвешь ты, длань воздевши
и протянувши к ветви,—
иль нет на свете смерти?

О неразумный человек,
древо пестуя весь век,
не получишь ты с него
ничего и ничего.

Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #6 : Январь 29, 2014, 19:16:31 »

Уважаемый король фоморов, граф Ультерлек и князь Гурнемац являются участниками одной команды?
Горевал Кухулин о Фер Диаде:

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда.
Едины мы сызмала были,
едины слова и дела —
двоих воспитала одна,
она же славу дала.

Все шутка была, игра —
пришла, Фер Диад, беда.
Едины мы норовом были,
едина оснастка была —
нам Скатах, двоим, дала
два единых щита.

Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #7 : Январь 29, 2014, 19:17:49 »

Я не вопрошал, но меня интересует иной вопрос. Я задаю его Первопоэту:

...Поговорим-ка о Парцифале.
     Все это пиршество ему
     Сегодня было ни к чему:
     Герой непобедимый,
     Он думал о любимой,
     О ласковой своей жене,
     Скучавшей в дальней стороне...
     Что значит - "благоверный"? -
     Во имя блага верный...


Так благоверна ли любимая, или голос ее лишь мираж, наваждение, а под ее личиной скрывается враг?

Сказал Вильям:
И скажешь ли ты мне «да» при всех?
Что ни вечер, я песню сложу тебе,
И будет вино, коль захочешь вина,
Но, Господи, сделай легким мой путь.
Пока не дошел я до Баллили.
Сладок воздух на склоне холма.
Когда глянешь ты вниз на Баллили,
Когда ты выходишь в луга за орехами и ежевикой,
Звучит там музыка птиц и музыка ши.
Что толку в славе, когда цветы
Отдали свет твоему лицу?
И ни Богу на небе, ни людям холмов
Не затмить и не спрятать его.
Нет места в Ирландии, где б я ни прошел,
От рек и до горных вершин,
И до берега Лох Грейн, чьи скрыты уста.
Но нигде я не видел красы такой.
Светлы ее волосы, светел взор,
И сладки уста ее, словно мед.
Тебе цветы мои, гордость моя.
Цветок сияющий Баллили.
Такая она, Мэри Хайнс, прекрасна
И телом она, и лицом, и душой.
И если бы писарей сотню собрать,
Не хватит им жизни, чтоб описать ее.


Что тревожит Вас, рыцарь? Красота жены - не всегда от ее чар...
Но чаровницу узнать легко - ночь помогает ей и ночь выдает ее...
Записан

Парсифаль

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 189
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #8 : Январь 30, 2014, 14:38:48 »

Доброй ночи, Амергин!

Я задам вопрос в эту ночь первым, и если можете - пожалуйста ответьте: является ли Эймонн сидом? Но если же не можете ответить, то путь первым задает вопрос кто-то иной :)
Трудно узнать
Тех имена,
Кто лишь в грядущем
Жизнь обретет.
Много трудней
Судьбы узнать.

Не видно подобных этому ирландцу среди детей холмов... Но чары их хитры... Лишь рассвет может здесь помочь - если это будет угодно благородным рыцарям и дамам.
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #9 : Январь 31, 2014, 12:10:01 »

Королю фоморов вопрос: кто среди тех, кто ночью женщина, на самом деле не человек?
Охотно отвечу,
О королева.
Много существ
Женского пола
Людьми не являются:
Коровы, собаки,
Бабочки яркие,
Самки пингвинов,
Ежихи потешные,
Что фыркают зычно.
Чтоб перечислить
Всякую тварь
Женского пола,
Не хватит жизни,
О королева.
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #10 : Январь 31, 2014, 12:10:42 »

Может быть тогда кто-нибудь из славных рыцарей и прекрасных дам задаст вопрос о планах сидов на сегодняшнюю ночь?
Только ради вас, ппрекрасная королева.  :ax:

Уважаемые координаторы, кто этой ночью является целью сидов?
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #11 : Январь 31, 2014, 12:11:12 »

Ответь, Первопоэт! Кто королева Арнива на самом деле: человек или сид?

Ответь, Первопоэт! Кто королева Арнива на самом деле: человек или сид?

Сказал Бернарт:

Нет зеленых сеней,
Оголены сады,
Но гляжу без пеней
На осени следы.
Что в любви весенней?
Одних обид чреды!
Донна все надменней —
Красавицы горды!
Прочь бы от мучений,
Но все мы не чужды
Тщетных обольщений,—
И горше нет беды.

« Последнее редактирование: Январь 31, 2014, 12:18:20 от Маргарет »
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #12 : Январь 31, 2014, 12:11:39 »

Великий Первопоэт! Хочу спросить про чужеземца. Про мудрого Флегетаниса. Он человек или сид?

Великий Первопоэт! Хочу спросить про чужеземца. Про мудрого Флегетаниса. Он человек или сид?
Ученому мужу
Нужны ли чары?
А чародею
Нужна ли ученость?
А тому, кто и сам -
Волшебство по природе,
Нужны ли ученость
И чародейство?
« Последнее редактирование: Январь 31, 2014, 12:17:12 от Маргарет »
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #13 : Январь 31, 2014, 12:12:18 »

Доброй ночи честному собранию!

Я сегодня только на минутку, вернуться смогу лишь после рассвета.  :ac:

Хочу задать вопрос Королю фоморов: перевербован ли колдун?

Возглавляющий войско
Над чарами властен.
Сегодняшней ночью
Колдун защитит,
Кого пожелает.
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #14 : Январь 31, 2014, 12:12:34 »

Нет мне покоя, и другие вопросы отступили перед опасностью ошибиться тут.
Хочу узнать я про Красного Итера, хотя, вероятность невелика.
Ответь Первопоэт безмозглой Кундри про этого персонажа.
Итер, Красный Рыцарь - человек ли на самом деле?
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #15 : Январь 31, 2014, 12:14:11 »

Амергиииииииин! Тут к Вам очередь  :ab:
Я тоже к Вам.

Ответьете мне, Кундри - сид?


Ответьете мне, Кундри - сид?


О Кундри:
Очередь проверки когда-то дойдет и до нее. Раньше или позже, пусть решает благородное собрание.
« Последнее редактирование: Январь 31, 2014, 12:20:32 от Маргарет »
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #16 : Январь 31, 2014, 12:15:19 »

Да снизойдет великий поэт Амергин до ответа на вопрос недостойного Флегетаниса: Герцогиня Оргелуза - сид или человек?

Третьего не дано в ее случае...
Записан

Маргарет

  • **
  • Оффлайн Оффлайн
  • Сообщений: 308
Re: "Парсифаль" Вопросы и ответы
« Ответ #17 : Январь 31, 2014, 12:21:35 »

Скажи, Поэт, мне, как велит обычай, сэр Гаван - сид?
О Гаване:
Сказал Перо да Понте (от лица прекрасной дамы):
Мой друг уехал далеко,
   на службе королевской он,
   с тех пор я потеряла сон,
   хоть рассудить могу легко:
   если так медлит милый мой,
   то король не пускает его домой.

И велика моя печаль,
со мною нет его давно,
душе покоя не дано;
одно лишь знаю, как ни жаль:
если так медлит милый мой,
то король не пускает его домой.

   И клятв он позабыть не мог,
   ведь в срок вернуться клятву дал,
   когда подругу покидал,
   но, дамы, помните зарок:
   если так медлит милый мой,
   то король не пускает его домой.


Прошу прощения за перебьои с поэзией, ночная память улетучивается, все больше анекдоты про бритов на ум идут.
Записан
0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.